Доклад Манфреда Брокманна на дни культуры в Владивостоке, 30.9.06.

Уважаемые дамы и господа!

Во время моего сегодняшнего выступления перед Вами мне приходится связать вместе много разных вещей. Просвещение и ищущее сердце… Лозунг Дней культуры звучит «Свобода – новая религия, религия нашего времени», эта цитата из Гейне («Английские фрагменты») и приносит нам эти реальности: свобода и религия.

Духовными покровителями этих дней культуры являются Генрих Гейне и Роберт Шуман. И тема наших философских чтений «Проект Просвещения и современное общество» уже вводит нас в социальную политику. Значит: Просвещение, - ищущее сердце, - свобода, - религия, - Гейне и Шуман, - общество. Так много. Но все это взаимосвязано.

Давайте начнем определениями и реальностями «Просвещение», «Ищущее сердце» и человек Генрих Гейне. Что такое Просвещение? Кант говорит: это «Выход человека от своего несовершеннолетия, в котором он находится по собственной вине». Как он пришел к этому несовершеннолетию? Сначала простое объяснение: властью и религией, значит, государством и церковью. Но осторожно! Мы увидим, что ответ не так прост.

Все-таки факты таковы, что разум и просвещенное сознание нашли себя в противостоянии к откровению религии. Но покончила ли с собой религия при этом? И осознание свободы также родилось и росло в противостоянии к власти. Но покончили ли с собой при этом власти и государство?

Просвещение начинается, как Кант говорит, «смелостью пользоваться своим разумом».

Sapere aude!Все начинается тем, что я начинаю размышлять, задавать свои вопросы, я ставлю вещи под вопрос, я не удовлетворяюсь ответами авторитетов, я хочу познать сам, я хочу жить сам, я сам, моя свобода! В основном, это очень натуральный процесс роста и созревания.

Генрих Гейне об этом хорошо говорит в книге «Путешествие в Гарц» (стр. 19) «Когда я был маленьким, я слышал, луна - плод, когда он созрел, Бог берет его и кладет к другим полным лунам в большой шкаф, который стоит на краю мира, где он закрыт забором из древних досок.Когда я рос, я заметил, что мир не так тесен и что человеческий дух разрушает древние границы и открывает огромным ключем Петра идею бессмертия и все семь небес».

Это путь в свободу, который каждый хочет испытать и кто не делает этого, тот не настоящий живой человек. Этот путь наружу нам рассказан, например, в истории о блудном сыне (от Луки, 15). Это, например, тоже путь св.Августина, кто есть мыслитель ищущего сердца: «Ты создал нас для Себя, и сердце наше не знает покоя, пока оно не нашло покоя в Тебе» («Исповедь»).

Или наша литургия: «Во тьме идем мы в поисках/ Источника наших сил/ И светом для нас лишь жажда сердец…» Это путь каждого идеалиста, и каждый молодой человек – идеалист. Я знаю еще, как меня в мои 16 лет поразили слова Шиллера из драмы «Дон Карлос»: «Скажите принцу, чтоб и зрелым мужем былым мечтам он оставался верен».( см. мой доклад дни культуры 1.10.03). Свобода и радость.

Стать сытым по-своему, без авторитетов. Что человек при этом может испытать сокрушение, это другая вещь, но он находит свою собственную жизнь, он живет сам. Свобода – это то, что живое сердце ищет.

И признаком такого человека с ищущим сердцем является то, что он никогда не удовлетворяется полностью тем, что он находит, его сердце ищет дальше, и это – знак его жизненности. О философе Эрнсте Блохе мы знаем, что он на своем одре сказал: «Сейчас я иду в свою последнюю большую поездку открытия», о св.Павле мы знаем, что он в своей автобиографии («К филиппийцам», 3) говорит: «…не потому, чтобы я уже достиг и усовершился; но стремлюсь, не достигну ли и я, как достиг меня Христос Иисус».

У Генриха Гейне средством оговорки и скромности является ирония. Его ищущее сердце говорит тому, кто восхищен красотой его стиха: не начинай здесь мечтать, не отдыхай здесь, ищи дальше, останься критичным до того, пока не появится познание, которое действительно может выдерживать всю критику (и это, наверное, только небесная любовь и земная смерть).

Многие знают эти красивые стихи о том, как одна девушка восхищена красотой заката солнца и она томится, и Гейне говорит ей: «…это старая штука: здесь, впереди оно уходит и там, позади оно возвращается». Или например, этот стих (строфа 2):

«Любовь должна быть платонической, сказал старый сухой надворный советник, его жена улыбается иронически, и все-таки она вздыхает «ах!». Ничего так не совершенно, чтобы оно выдержало критику разума или хорошего вкуса, - кроме, как сказано, небесной любви или земной смерти, или другими словами, - сам собою убеждающий луч из вечности и просто убеждающая тяжелая судьба на этой земле, страдание, крест и смерть...

Это показывает огромную свободу духа, вкуса и просто жизни от всего догматизма мышления, всей традиции и всей диктатуры. Живое сердце ищет и не удовлетворяется, оно живет в постоянном просвещении, в вопросах, исканиях, сомнениях, ищущей критики…

Но этот путь свободы утомителен и не легок. И действительно, жизнь Гейне не была легка. Он произошел из обеспеченного родительского дома и должен был стать тем, чего он не хотел – купцом и потом юристом; он не стал обоими, но стал поэтом, но против самого себя и всех чувств, критическим поэтом и умным критиком всего данного, поэтом постоянного просвещения на фоне власти и догматизма.

Свободу он любил и хотел прежде всего, но одновременно он тоже хотел внутреннего порядка и качества. Итак, он чувствовал себя всегда между этими обеими великими странами, Германией и Францией, притянутым туда или сюда. И он не мог чувствовать себя ни в какой из этих стран дома.

В Германии, где он рос и учился, он любил глубину и качество мышления, философию и музыку, но политическая теснота и несвобода отвращали его; легкость и культурная поверхностность Франции его не удовлетворяла, но он больше всего уважал там тогдашнюю политическую свободу, и с 1831 года он жил в Париже. Его песнь «Два гренадера» это хорошо выражает: три великих страны Россия, Германия и Франция, но Франция есть и остается страной свободы. – Я повторяю лозунг из Гейне («Английские фрагменты»): «Свобода – новая религия, религия нашего времени.

Хотя Христос не Бог этой религии, Он все-таки первосвященник свободы, и Его Имя благословенно сияет в сердцах учеников». Но дальше: «Французы есть избранный народ новой религии».

Позвольте здесь в конце сказать еще кое-что об отношении Гейне к христианской церкви. Я не знаю, знаете ли вы, что Генрих Гейне, будучи из дома евреев, в возрасте 28 лет (27 июня 1825) крестился по-христиански (Кристиан-Иоганн-Генрих) и по-лютерански, и очень осознанно по-лютерански.

Гейне с одной стороны, всю свою жизнь резко отвергал римскую церковь и ее догматизме и иезуитстве, он критиковал также лютеранску. Церковь, где она стала по-догматически традиционалистичной. Но он с другой стороны до конца своей жизни высоко ценил Иисуса Христа и Мартина Лютера. Он называет Иисуса Христа в своем цикле стихов «Германия – зимняя сказка»: «Мой бедный двоюродный Брат» (стр. 26), хорошо по-лютерански подчеркивает, что Иисус был бедный человек.

И Лютер, «бедный монах», для него является великим освободителем духа от догматического ига римской церкви. Гейне в своем великом произведении «К истории религии и философии в Германии» говорит: «С этого рейхстага (собрания всех властей германской империи в 1521 г., Вормс), где Лютер отрицал авторитет папы римского и открыто объяснил о своем учении, что «надо опровергать его учение только выражениями Библии самой или основаниями разума», тогда началась новая эпоха в Германии» (стр.82)

Так Лютер для Гейне является по-настоящему основателем просвещения и свободы духа, над которым потом встанут Кант и Лессинг! Под влиянием библейского языка Лютера Гейне продолжает: «свобода может везде говорить в будущем, и ее язык будет библейский» (стр.87).

Гейне различает в евангелической церкви три группы: несгибаемые церковные люди, пиетисты и думающие верующие. Думающие верующие для него были, прежде всего, великие лютеранские философы, историки, поэты и мыслители, и от них тогда Гейне ожидал совершения Реформации Мартина Лютера, революцией в немецком обществе. Как и для Гегеля, Фихте и Шляйермахера и многих других, «Евангелие от Иоанна» была самой любимой книгой Библии, потому что там говорится о пришествии духа и о новых откровениях.

В своем произведении «Путешествие в Гарц» Гейне называет себя «князем от Святого Духа», мужчиной, который борется за эмансипацию и свободу всех народов и групп. Эту борьбу в Германии, по мнению Гейне, могли вести только легитимные наследники Лютера, и он хотел принадлежать к ним.

Два тезиса

I. «Просвещение как потребность ищущего сердца». Разум и просвещенное сознание узнали сами себя в противостоянии к религии откровения. И осознание свободы создалось и росло в противостоянии к власти. Но при этом ни религия и традиция, ни авторитет и государство не покончили с собой. Оба остаются, - но они сейчас подвергаются критике.

Государство и авторитет подвергаются критике разума, разум этот со своей стороны, подвергается критике «опыта жизни», и к этому тоже принадлежит религия. Религия, и церковь, и традиция подвергаются также критике разума и «опыта жизни», можно сказать. Но настоящая искренняя религия, и церковь, и традиция исчерпывает критику на себе из самой себя.

Правильная настоящая критика церкви и религии - история бедного человека Иисуса Христа, потому что … этот был убит религией и церковью своего времени. И настоящая традиция критикует самое себя, потому что следуя нашему лютеранскому пониманию, традиция – это не история продолжающихся Божьих откровений, как в римской церкви, но она – история продолжающихся человеческих заблуждений, из которых мы можем учиться.

Произведение Гейне «К истории философии и религии в Германии» - такая история освобождения человека для самокритики!


II. «Просвещение как потребность ищущего сердца». Живое сердце ищет свободу и правду всю жизнь. Оно никогда не удовлетворяется временными идеологическими ответами. Оно знает, что должно быть еще больше.

Оно знает, чтобы говорить со св. Павлом (1-е коринфянам 13,12): «Теперь мы видим, как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю подобно как я познан», или словами Сократа «Я знаю, что я ничего не знаю». Ищущему сердцу всегда будет трудно, всю долгую жизнь.

Но оно творит красивого человека, и человеческое общество живет людьми с ищущим сердцем, например, таким человеком, как Генрих Гейне, был и есть. Посвящение: спрашивать, -поставить под вопросом,- движение и ожидание,- скромность,- позитивная критика,- авантюра с собственной жизнью до земной смерти и за этим.

«Сейчас я иду в свою последнюю большую поездку открытия» и просвещения (Блох).

Это мог бы также сказать и Гейне, который умер в Париже «в своем склепе из матрацев» ( где он восемь лет лежал с 1848 по 1856 г. , с тяжелым страданием от болезни спины).

Манфред Брокманн 30.9.06. Владивосток